фoтo: Свeтлaнa Xoxрякoвa
Oльгa Лaпшинa с Aлeксeeм Сeрeбрякoвым нa вручeнии прeмии «Бeлый слoн».
— Для чeгo имeя тaкиe вoкaльныe дaнныe, быть дрaмaтичeскoй aртисткoй, a нe прoфeссиoнaльнoй пeвицeй?
— Кaк для чeгo? Я-тo считaю сeбя aктрисoй, этo oснoвнaя мoя прoфeссия. Xoрoшo, чтo пригoждaются мoй гoлoс и пeсни, чтo мoгу вкрaпить фoльклoр в дрaмaтургию фильмa или спeктaкля. У сeбя в сeмьe я считaюсь двoeчницeй. Мoй муж Сeргeй Стaрoстин — прoфeссиoнaльный музыкaнт. Дoчь Мaшa – скрипaчкa, с дeтствa пoeт и дeлaeт этo, лучшe, чeм я. Нaвeрнoe, мнe тaкaя сeмья дoстaлaсь в смирeниe гoрдыни.
Я люблю пeть. В тeчeниe тридцaти лeт фoльклoр – мoя тeмa. Дo этoгo я испoлнялa aвтoрскую пeсню, чтo-тo нa гитaрe брeнчaлa. Oчeнь люблю эстрaду 1960-1970-x, нa кoтoрыe пришлoсь мoe дeтствo. У мoeй сeстры, a oнa стaршe мeня нa сeмь лeт, были пeсeнники. Тaк чтo я зaxвaтилa eщe и бoлee рaнний пeриoд. В кoмпaнии свeрстникoв люблю пeть пeсни нaшeй мoлoдoсти.
— Кoгдa вы пoняли, чтo у вaс eсть гoлoс?
— Фoльклoрный гoлoс oткрылся в 80-x. С 1986 гoдa я нaчaлa eздить в фoльклoрныe экспeдиции oт Мoскoвскoй кoнсeрвaтoрии. Сeрeжa Стaрoстин тoгдa был нaчaльникoм экспeдиции. В oснoвнoм тaм сoбирaлись студeнты кoнсeрвaтoрии. Я тoгдa игрaлa в тeaтрe «Нa дoскax», и oдин из нaшиx aктeрoв учился в кoнсeрвaтoрии. Oн мeня и привeл в фoльклoрный мир. Мы xoдили нa бaйдaркax пo труднoдoступным мeстaм Твeрскoй oблaсти, спaли в пaлaткax, дoбирaлись дo ближaйшиx дeрeвeнь с oгрoмными мaгнитoфoнaми и сoбирaли пeсни. Мнe кaк aктрисe былa интeрeснa eщe и этнoгрaфия, рaсскaзы бaбушeк и дeдушeк, тo, кaк oни гoвoрят. Всe зaписывaлa в блoкнoт.
— Пригoдилoсь?
— Eщe кaк. В спeктaкль «Тoт этoт свeт» пo пьeсe Aлeксeя Кaзaнцeвa в пoстaнoвкe Влaдимирa Мирзoeвa вкрaпилa нeскoлькo музыкaльныx нoмeрoв. Пaрaллeльнo шли «Гoлуби» пo пьeсe Миxaилa Угaрoвa, гдe я тoжe пeлa и скaзитeльствoвaлa. Тoгдa мaлo былo aктeрoв, кoтoрыe включaли фoльклoрную пeсню в тeaтрaльный рeпeртуaр. В кaкoй-тo мoмeнт пoявился стрax. Кaзaлoсь, чтo мeня будут испoльзoвaть в тeaтрe тoлькo кaк фoльклoрную пeвицу. У мoeй дoчeри Мaши тoжe eсть тaкaя бoязнь, пoскoльку oнa с двуx с пoлoвинoй лeт нa сцeнe, и у нее огромный репертуар.
— И она тоже выбрала путь драматической актрисы?
— Да. С детства водила ее на хорошие спектакли. Не то, чтобы она в гримерках воспитывалась, нет. У нас были няни. Но мы много ездили со спектаклем «Облом оff». Я детей как котят таскала на все гастроли. Они общались с талантливыми людьми, и это не могло на них не повлиять. Мой сын Степа с детства пишет. Сейчас ему 24 года, и он стал сценаристом.
— Вы востребованы в театре и кино в основном актуальными режиссерами, работали с Василием Сигаревым…
— Андреем Прошкиным и Андреем Звягинцевым в кино, а в театре — с Володей Агеевым, Кириллом Серебренниковым, Тимофеем Кулябиным… Даже с Робертом Уилсоном, чем мало кто в Москве может похвастаться. Наверное, я чем-то ценна.
— Чего они от вас ждут?
— Сложный вопрос. Был волшебный период, когда открылся Центр драматургии и режиссуры под руководством Алексея Казанцева и Михаила Рощина, где собрались продвинутые драматурги и режиссеры, актеры из разных театров. Это было место театрального вольнодумства. Оно обрастало интересными людьми. Я чувствовала, что села в свои сани. Из 11 спектаклей Центра сохранить удалось только «Пленные духи» Володи Агеева, чему я очень рада. У меня также было несколько спектаклей с Владимиром Мирзоевым, из которых теперь остался «Толстой Столыпин. Частная переписка» в Театре. dоc.
— А Уилсон что требовал?
— Расскажу, как проходил кастинг. Я опаздывала на поезд. Времени мало, и надо было по снайперски выстрелить, доказать, что это мое, и убежать. Во мне были внутренняя уверенность и огромное желание работать с Уилсоном. И это сработало. Надо было прочитать сонет Шекспира и спеть. Уилсон давал задания. Наташа Павленкова читала так, как будто она утка. А я должна была вести себя как звезда, как народная артистка. Ну, а потом я грянула то, что было по календарю, спела что-то зимнее. Уже в поезде получила сообщение, что прошла кастинг.
— У вас есть основное место работы?
— Еще пять лет назад моя трудовая книжка лежала в Театре им. Станиславского. Когда меня уволили, за что я задним числом была даже благодарна, сразу высвободилось время, появилась возможность сниматься, распоряжаться собой. Пригласили на спектакль «Иов» Саши Денисовой на Новой сцене МХТ. Мне нравится, что я играю в Театре Наций, занята в трех его спектаклях – «Фигаро. События одного дня», «Сказки Пушкина» и «Иванов». Рада, что оказалась в такой обойме, что там всегда полные залы. Евгений Миронов любит работать со «своими».
— Вы стали «своей» для нескольких режиссеров. Но достаточно ли того, что они предлагают? Роль какой-нибудь колоритной тетки прекрасна, но хочется, наверное, чего-то другого?
— Меня иногда называют мастером эпизода, а я мечтаю о главной роли. Жду ее. Хотела даже через социальные сети объявить конкурс на предложение мне главной роли в кино. Мой самый большой недостаток – лень матушка. У меня до сих пор нет портфолио. Я как лежачий камень, под который вода течет. Ничего для этого не делаю, просто работаю. Да и времени нет, чтобы суетиться. Может быть, похудеть килограмм на двадцать, чтобы предложили главную роль?
фото: Светлана Хохрякова
Ольга Лапшина всегда в пути.
«Мой муж считает, что совместное пение укрепляет семью»
— Когда мы были на фестивале российского кино «Спутник над Польшей», вы сказали, что поездки в эту страну сильно на вас повлияли, и разговаривали там со зрителями исключительно по-польски.
— Есть такое местечко на севере Польши – Чарная Домбровка, где я впервые оказалась в 1988 году. Там собирались люди, работавшие с Гротовским и другими выдающимися режиссерами. Кроме поляков были итальянцы, французы, немцы, датчане и даже один индус. В течение месяца мы жили в палатках в лесу, занимались ежедневным тренингом, делали общий спектакль, на который съезжалась публика из Варшавы. Этот свежий театральный воздух меня формировал, дал ощущение внутренней независимости. Я училась у Галины Борисовны Волчек в ГИТИСе и по идее должна была мечтать остаться в «Современнике». Но вкусив театральной свободы, увидев такое количество талантливых людей из разных стран, мечтала о другом. После Польши отправилась во Францию, где в течение двух лет с осликом, лошадьми, кибитками бродила в составе международной труппы по маленьким городкам и деревням Прованса, Пиреней и другим регионам. Где только мы не побывали. Пели, плясали, жонглировали, обходили город, приглашая на представление, подобно скоморохам или бременским музыкантам. Я приезжала в Москву только для того, чтобы перепаковать рюкзак. Все это стало не только театральным, но и моим человеческим образованием.
С моей подругой итальянкой Симоной, уже 25 лет живущей в Париже, мы до сих пор говорим по-польски, поскольку это для нас общий язык. В 1992 году во время нашего первого турне мы записали диск «Радуйся». Он вышел во Франции. В 1993 году состоялась его презентация в Тулузе на конференции «Сакральная планета». В апреле мы отметим 25-летие диска концертом в средневековом городке Провене.
— На каком языке вы тогда пели?
— На русском, украинском, лемковском – есть такой маленький народ в Польше. На диске было написано: «Ольга Лапшина. Песни женщин старой Руси».
— Вы по натуре бродяга?
— Если зарабатывала какие-то деньги, то тратила их на билет, на дорогу куда-то.
«Бродяга эта Лапшина» – сказала про меня польский театровед Катажина Осиньская. Так и есть. Раньше я говорила, что жила как цыганка. Но «бродяга» — более точное слово. Хотелось увидеть мир. Одно время мечтала стать стюардессой международных авиалиний.
— Как же вы учились у Галины Волчек, если все время странствовали?
— Заочно. Я в 27 лет поступила в ГИТИС. До этого восемь лет проработала в юношеской библиотеке на Преображенке в читальном зале и отделе профориентации. Параллельно училась в библиотечном институте по специальности «библиотекарь-библиограф детско-юношеской литературы». Я еще работала в театре «На досках». Как только он стал профессиональным, уволилась из библиотеки. Поступила в ГИТИС. Пришлось уйти из театра. Там мне сказали: «Выбирай — театр или ГИТИС». Я ответила: «Учиться не брошу» и дрожащей рукой написала заявление об уходе. Ни секунды не пожалела об этом.
— Вы участвуете в проекте «Прикасаемые». Это больше, чем спектакль? Акция?
— Мы рассказываем о людях, воспринимающих мир через прикосновение, и мне бы не хотелось называть его ни акцией, ни инклюзивным театром. Это просто достойное художественное произведение. Я и сама была не в курсе, что рядом с нами живут слепоглухие люди, для которых каждый день – победа, прорыв. Теперь понимаю, что, если не дай Бог, со мной что-то случится, — это не конец света. Можно продолжать жить, радоваться каждому дню, как наши герои. Они путешествуют. У них есть семьи, профессия. Они служат примером того, что унывать не нужно. За три года существования спектакля их жизнь переменилась. А для нас это шанс взглянуть под другим углом зрения на свою жизнь, перестать ныть и жаловаться.
— В чем специфика участия в спектакле профессиональных актеров?
— Я там актриса-переводчик. Важнее всего в этом спектакле – донести историю реального героя, иногда курьезную, рассказать о мечтах слепоглухих людей. Мы ездили в Петербург, Екатеринбург, Нижний Новгород и, можно сказать, насаждали там свой опыт. Два с половиной года играли русскую версию «Прикасаемых», а недавно появилась и международная, с которой мы побывали в Лондоне и Париже, на культурном форуме в Питере. В труппу теперь входят слепоглухие англичане, французы, индианка. Параллельно с «Прикасаемыми» я начала работать в инклюзивном спектакле «Чайка» Ольги Прихудайловой под кураторством Михаила Макеева и Дмитрия Брусникина. Мы — трое актеров — выходим на сцену с людьми, у которых разный диагноз. Последние два года эта тема активно развивается в театре и кино. Хорошо, что мы обратили внимание на таких людей.
— Отличаются наши слепоглухие актеры от зарубежных?
— Наши актеры сильно изменились за три года. Раньше они были зажаты, а теперь лучше говорят, распустились как цветы. Когда мы репетировали с французами, то столкнулись с тем, что они принципиально не хотят говорить голосом, поскольку проповедуют жестовый язык, отстаивают свое право на него. Сейчас с нами работает слепоглухая Амели из Лиона. Есть удивительная Раджа из Индии, живущая в Лондоне. Она одарена особой жестикуляцией, кажется, что она танцует. Смотреть на нее – удовольствие.
— Театр занимает большую часть вашей жизни, не кино?
— Да, но я все-таки много снимаюсь. Недавно закончила съемки в двух телефильмах «А.Л.Ж.И.Р.» Александра Касаткина об Акмолинском лагере жен изменников родины, где сыграла заключенную Лазуткину, и «Стоянка запрещена» Юрия Кузьменко по комедийному сценарию «Дипломат». У Дениса Евстигнеев, а он продюсер проекта, хорошо с чувством юмора. Я у него уже в нескольких проектах снималась. Он меня любит.
— Часто ли вы выступаете вместе с мужем?
— Мы используем любую возможность побыть вместе и попеть. Сам он очень занятой человек, но считает, что совместное пение укрепляет семью. Один из проектов Сережи – «Семейное трио Сергея Старостина». Мы с ним часто поем дуэтом, поскольку из-за занятости в Школе-студии МХАТ наша дочь Маша не всегда может к нам присоединиться. У Сережи есть сольные концерты. Самый известный его состав, в том числе и за рубежом, и которому уже 27 лет, — Moscow Art Trio с Михаилом Альпериным и Аркадием Шилклопером. С Андреем Котовым, Владимиром Волковым и Леонидом Федоровым Сережа исполняет «Душеполезные песни на каждый день». У него еще несколько музыкальных проектов.
— Публика у нас и за рубежом часто ждет от исполнителей русской песни что-нибудь псевдонародное, кабацкое.
— Я по мере сил с этим борюсь. Есть какие-то вещи, которые меня могут взбесить. Тему фольклора и настоящей русской песни я буду отстаивать, как и Сергей Старостин. Сегодня много подмен. В основе хоть и лежит глубоко закопанный фольклор, но все превратилось в шлягер, калинку-малинку. Многие люди не слышали настоящего, а им предлагают жвачку, которую они принимают за русскую песню. Люди через сто лет оглянутся и не увидят подлинных сокровищ.
— Вы красиво и самобытно и одеваетесь, используете в одежде народные мотивы.
— Я предпочитаю русский традиционный стиль в одежде. Мне он идет. Если есть возможность взять с собой аутентичный костюм, а он тяжелый, — беру, чтобы продемонстрировать его людям. Мне муж купил в деревне белгородский костюм – паневу, рубаху. Но у меня нет настоящего головного убора. А стилизованной одежды много, дизайнерских костюмов в стиле пэчворк и не только.
— С недавних пор вы стали заядлой огородницей, высаживаете кинематографические сорта.
— У нас есть дача под Нижним Новгородом. Ритуально высаживаю там растения в поддержку той или иной картины. Мой киноогород начался с «Левиафана». 23 мая 2014 года, когда фильм Андрея Звягинцева показали на Каннском кинофестивале, я, сажая несколько клубней, произнесла: «В поддержку фильма «Левиафан» сия картошка нарекается одноименным названием». Тем же летом перед «Кинотавром» посадила огурцы «Класс коррекции» в старой корзине без дна, выставила ее в огороде. Как и в фильме Вани Твердовского коррекция была соблюдена. Один кустик зачах, а два выросли. Это конечно, прикол, но он принес свои плоды – за полтора года фильм получил 55 премий на разных фестивалях. Чеснок сажают в зиму, и у меня не было вопроса, как его назвать. Конечно, «Как Леха-чеснок вез Витьку Штыря в дом инвалидов». К тому времени я уже снялась в фильме Александра Ханта. В мае мы приехали на дачу. Смотрю — чеснок вовсю растет. Ну, думаю, сработало. Действительно посыпались премии.
— Только трем фильмам оказали огородную поддержку?
— Были и другие. Картошка «Электрический стул» появилась после короткометражки Евгения Зверева, где мы снимались с Витей Сухоруковым. Этим летом посадила картошку в поддержку альманаха «Это не навсегда» Евгении Яцкиной и Алены Рубинштейн и кабачки «Близкие» — по названию фильма Ксении Зуевой. Урожай собрали, картошку и кабачки съели. В позапрошлом году вырастила кабачки «Зоология» и «Ученик» в поддержку товарищей. А свой кабачок «Ее звали Муму» выращивала после съемок в фильме Владимира Мирзоева.
— Не очень-то вы поддержали «Ее звали Муму». До зрителей она не дошла.
— Жена Володи – Катя — спрашивала у меня: «Как там наша «тыковка? Что-то нам не дают прокатное удостоверение». В этом году у меня еще был лук «Потерянное отражение» по фильму Елены Жигаевой «Потерянное отражение. Исповедь содержанки». Мы его быстро съели. Я принципиально именую сельхозкультуры только по названиям полнометражных фильмов, на сериалы не распространяю.
— Можно под них отдельную грядку отвести.
— Сериал не пропадет, выйдет на телеэкран, а фильмам нужна поддержка. Некоторые названия очень хорошо ложатся на ту или иную культуру. Когда мой муж начал проводит в Выборге российско-финский фестиваль этнической музыки «Кукушка», я ему посоветовала что-нибудь посадить. Так появился лук «Кукушка».
— Ваша дочка может посадить что-то в поддержку спектакля «Янко Круль Албанский» в Школе-студии МХТ. Его же едва не прикрыли, вменяли в вину появление актера в носке на причинном месте.
— Да еще и приписали ненормативную лексику, которой не было.Спектакль останется таким же хулиганским. Он же поставлен по пьесе дадаиста Зданевича, но не все это поняли.
— Оля, вы счастливая? Чего еще хочется?
— Ловлю себя на том, что все мечты связаны с моими детьми. Хотелось бы, чтобы они состоялись в человеческом плане, в семье и профессии, чтобы им встречались интересные люди. В нашем спектакле с участием слепоглухих актеров каждый говорит о себе несколько слов. Начинаю с того, что я, актриса Ольга Лапшина, благодарна богу за детей и встречи с замечательными людьми. Хочу, чтобы мир был без границ, чтобы мы жили без войн. Для меня больная тема – Украина. Я не могу даже об этом говорить – физически больно. Когда мы были в Польше, думала о том, какое это счастье — ездить с культурной миссией, нарушать искусственно созданные запреты, преодолевать неприязнь между народами. Я и раньше это делала. Мои друзья-поляки в 80- е годы говорили: «Вот теперь мы понимаем, зачем учили этот русский. Для того, чтобы общаться с тобой, слушать и понимать твои песни». Какими ужасными были тексты в польских учебниках! Как можно после них любить другой народ? Такой же смешной учебник русского языка в Италии. Ничего более примитивного и смехотворного не найти. Мы угорали со смеху, читая его с моей подругой Симоной. Хотели даже сделать спектакль по таким учебникам.
Помимо политики существуют человеческие отношения, которые мы не имеем права терять, что бы там не насаждали правители, какой бы не была политика по отношению к другой стране. Любовь все равно победит.
