К западной антироссийской риторике можно было бы привыкнуть, но порой звучит и то, что сложно игнорировать. Практически одновременно бывший президент Польши Лех Валенса предрек России распад и население в 20 миллионов человек, а министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич предположил, что РФ закончит как Германский рейх после мировых войн. Что движет политиками, делающими ставку на гибель России?
У 71-летнего бывшего электрика и лауреата Нобелевской премии мира Валенсы и 41-летнего политика и открытого гея Ринкевича мало общего – но разница в жизненном опыте и взглядах не влияют на оценку ими России. Оба считают, что Россия представляет угрозу для их государств, требуют от Запада активного давления на Россию и предрекают ей поражение и распад. Валенса в интервью украинской газете, а Ринкевич в собственном «Твиттере» высказали по сути одну и ту же мысль – Россия должна прекратить существование в своем нынешнем виде.
«Выдумывание несуществующей российской угрозы и использование этой страшилки в реальной политике – огромная опасность для Польши и Прибалтики»
Отвечая на вопрос, какие «защитные меры должен предпринять Запад в связи с агрессией со стороны России», Валенса не церемонился:
«Все, которые возможны. Вплоть до ввоза атомных ракет. Важно показать, что они у нас есть, и они лучше, чем в России.
– Зачем?
– Чтобы его напугать. Он нас пугает «Градами» – мы должны напугать его другим, более совершенным, оружием».
По-другому, считает Валенса, с Россией говорить нельзя – ведь она «отстала от западного мира на 30–50 лет», в ней никогда не было демократии и свободы и она всегда хотела иметь врага, а теперь «своими действиями Путин проверяет на прочность европейскую и мировую солидарность». Россия никогда не жила согласно принципам западного мира – потому что этому мешает менталитет «несчастных» русских, который должен полностью измениться, сказал бывший польский президент. А если это произойдет, то вполне логичен будет и распад России, согласился Валенса:
«В России – минимум 60 народов. Она может распасться и остаться с населением 20 миллионов человек. Это зависит от того, как произойдет распад. Возможно повторение сценария с созданием Европейского союза. Последует объединение новых государств, но уже на других принципах».
Министр иностранных дел Латвии Ринкевич не успел прочитать интервью нобелевского лауреата, вышедшее во вторник утром – но еще накануне, вечером понедельника, под впечатлением от каких-то других новостей, он написал в своем «Твиттере»:
«Чем больше я смотрю на современную Россию, тем больше я прихожу к выводу, что она закончит как Германский рейх после Первой и Второй мировых войн».
Заявление Ринкевича вызвало скандал – впрочем, похоже, что министр сознательно его провоцировал. Так же, как он сделал прошлой осенью, написав в «Твиттере»: «знаю, что сейчас начнется мегаистерика, но я горжусь тем, что я гей». Тогда внезапную откровенность министра списали на желание уподобиться главе Аpple Тиму Куку, за несколько дней до этого признавшемуся в нетрадиционной сексуальной ориентации. Впрочем, связь могла быть и другая – за несколько часов до каминг-аута Ринкевич комментировал заявления российского президента:
«Когда президент Путин говорит, что пакт Молотова – Риббентропа – ничего плохого, я говорю, что у современной России есть огромные проблемы».
Тогда Путин напомнил европейским странам об их политике в отношении Гитлера в предвоенные годы – что вызвало в ответ бурю негодования. Возмущению Ринкевича, похоже, не было предела – и как можно было еще четче обозначить свое отрицание российской позиции, как не подчеркнув свою нетрадиционную сексуальную ориентацию?
Впрочем, в этот раз параллелями с поверженной Германией, тем более с нацистской, Ринкевич подставился – премьер-министр Латвии Страуюма уже заявила, что «сказано было слишком сильно. Но это его личное мнение… Я подчеркиваю: это – не официальная позиция Латвии, а личное мнение Эдгара Ринкевича. Я даже удивилась, когда его прочла».
А представитель российского МИДа Мария Захарова написала, что «латвийскому «дипломату», безусловно, виднее: учитывая, что именно в Латвии ежегодно маршируют легионеры ваффен СС, эта страна не понаслышке знает, что такое Третий рейх, потому что никакими евроремонтами эсэсовскую символику не закрасишь». Глава международного комитета Совфеда Константин Косачев призвал министров иностранных дел стран Евросоюза немедленно дистанцироваться от выходки Ринкевича, подчеркнув, что, если сам Ринкевич не возьмет свои слова назад, паузу в общении с ним должны взять российские дипломаты: «Без ограничения во времени и в пространстве. И в дипломатии должно быть такое понятие – нерукопожатный».
Понятно, что ни Ринкевич, ни Валенса не откажутся от своих слов – потому что они и в самом деле считают, что Россия должна быть повержена. Так будет лучше для их государств, а значит, и Европы – вот что они хотят донести до реальных руководителей атлантического мира. То, что на Западе многие думают точно так же, не означает, что Ринкевич и Валенса просто озвучивают то, что от них хотят услышать организаторы «блокады России» – нет, они действительно так считают. И точно так же думают многие представители политических элит Польши и Прибалтики – говоря о том, что нынешняя «агрессивная политика России» представляет собой угрозу для самого существования их государств, они всячески подчеркивают необходимость усиления давления на нашу страну.
Понятно, что поляки и прибалты напуганы – или делают вид, что напуганы, что не принципиально – происходящим на Украине, понятно, что у них есть историческая память о пребывании их стран в составе России, которое сейчас подается властями исключительно как «оккупация». Но выдумывание несуществующей российской угрозы и использование этой страшилки в реальной политике – огромная опасность для самих этих государств. Это не проблема России – это в первую очередь проблема для Польши и Прибалтики. Не стесняясь публично говорить о своих мечтах о распаде, а то и оккупации России (а именно это ведь произошло с рейхом после 1945-го), политики этих соседних с нами стран играют в рискованную игру.
Мотивации поляков и прибалтов при всем сходстве имеют и существенные различия.
С поляками чуть проще – Польша откровенно спекулирует на русской угрозе, рассчитывая поднять свой статус как в Европе, так и в качестве союзника США. Форпост Запада на границе с варварской Московией – старая польская игра. Сейчас поляки рассчитывают получить в качестве вознаграждения за активную работу по блокаде России кураторство над Украиной, а потенциально и Белоруссией – забывая, впрочем, что опыт участия в европейских конфликтах с Россией не приводил для них ни к чему хорошему. Уж точно не к распаду России – а к ликвидации Польши, к ее разделу между Германией и Россией. Став членом НАТО, Польша обезопасила себя от этого? Отнюдь – ведь никто не знает, как будет идти трансформация Евросоюза: останется ли он атлантическим проектом или станет германским?
А ведь немалую часть территории нынешней Польши составляют немецкие земли, переданные ей Сталиным после 1945 года, отчасти в качестве компенсации за Западную Украину, присоединенную к СССР. Поляки уверены в том, что немцы никогда не будут снова претендовать на Восточную Померанию и Данциг? Кто гарантирует польскую территориальную целостность? США? А после углубления политической интеграции Евросоюза, его германизации и создании «Европы регионов» вместо «Европы государств»? Тем более если к тому времени Россия развалится на множество государств.
Для Польши есть единственный путь сохранения своей идентичности и целостности – нормальные отношения с соседями: сильной Россией и сильной Германией, неучастие в играх третьих сил против ее соседей. Вместо этого – мечты о разрушении России, желание быть американским агентом в Евросоюзе и частью антироссийского редута. Русские подарили полякам немецкие земли – теперь поляки активно участвуют в попытках внести раскол в русский мир, делая ставку на отторжение части исторической России, называемой Украина. Мягко говоря, недальновидная политика.
Еще более безрассудно ведут себя прибалты – в Латвии и Эстонии более трети русского населения. Россия не то что не пытается вернуть себе эти земли, но и очень осторожно защищает права тамошнего русского населения. Теперь балтийские власти пугают себя и Запад «русскими танками» – думая, что тем самым они укрепляют свои государства. Но в реальности они лишь сами создают себе проблемы – ведь в Москве понимают, зачем в Прибалтике раскручивают тему «русской угрозы». Тем более когда параллельно звучат заявления наподобие сделанного Ринкевичем – о поражении и ликвидации России. Прибалтика сама делает из себя врага России – причем так активно, что можно было бы заподозрить в этом хитрый план пророссийских агентов, маскирующихся под «местных националистов».
При этом благодаря истории, национальному составу и географии Прибалтика обречена быть в российской сфере влияния (что вовсе не обозначает марионеточного статуса) – к обоюдной выгоде и пользе. Дружеские отношения с русскими – как с гражданами собственных государств, так и с Россией – важнейшая гарантия сохранения и независимости, и самости маленьких, но гордых прибалтийских народов. Евроинтеграция уже привела к оттоку населения, а местный уклад и культура (поддерживаемая, кстати, при «советстских оккупантах») неизбежно будут уступать давлению глобализма – так что растворение в западном плавильном котле угрожает прибалтам гораздо в большей степени, чем в советском. Которого к тому же уже давно нет – а проект русского мира и евразийской интеграции не представляет угрозы балтам: конечно, при условии, что они признают русское население региона во всех смыслах полностью равноправным себе.
Конечно, русофобию поляков и прибалтов можно свести к тому, что, будучи исторически зажатыми между германским и русским влиянием, они сейчас сделали свой выбор в пользу немцев – но это будет заметным упрощением. Все-таки их мечты о гибели России являются еще и попыткой заглушить собственное беспокойство о будущем своих государств в том случае, если их нынешняя евроинтеграция будет продолжена.
Но выступать против атлантизации проатлантические политики не могут по определению – и значит, нужно искать какие-то другие ресурсы для сопротивления западному молоху. Ставка на гибель России поэтому представляется им спасительным вариантом – даже в ходе конфронтации с Москвой их роль возрастает, а уж в случае развала «империи зла» и вовсе можно рассчитывать на новые земли.
Ставить на гибель восточного соседа, конечно, можно – но не нужно тогда удивляться неожиданному прямо противоположному результату. Не Россия угрожает существованию Польши и Прибалтики – а попытки сделать из них антироссийский рычаг. Который неожиданно может обернуться теми же самыми русскими граблями, на которые уже дважды наступал их западный сосед из рейха.
